А.Голиков: Говорили, что Россию обыграли "студенты", чтобы унизить

В рамках проекта "Олимпийские легенды" знаменитый советский нападающий, двукратный чемпион мира и член ХК "Легенды хоккея СССР" Александр Голиков рассказал об Играх 1980 года в Лейк-Плэсиде, где американцы организовали "Чудо на льду", а советские игроки спали в тюрьме для малолетних под шум вентиляции.

Узнав, что говорить будем об Олимпиаде 1980 года, Александр Голиков посмеялся: "Про эти Игры все написано-переписано, даже не знаю, что уж еще и придумать". Но кое-что все же нашлось.

- Что первым бросилось в глаза в Лейк-Плэсиде?
- Все жили в одной деревне, несколько команд в одном здании. Лыжникам, скажем, нужно вставать и в восемь утра идти на трассу, поэтому суета постоянная. У местных отношение было дружелюбное, правда, жили мы в бывшей тюрьме для несовершеннолетних, спали на двухъярусных кроватях. Ночью нам вентиляцию включали – шум был невозможный.

Но по большому счёту, мы были приучены ко всему. В каких только условиях не жили. Как сказал один чешский тренер, "вы лучше делайте русским хорошие условия, а то в плохих они ещё лучше играют".

- Это ведь было далеко не первое ваше посещение Америки?
- Да, по Америке мы ездили с 1972 года. Я за вторую сборную там много отколесил, по десять матчей за 12 дней играл. Так что Лейк-Плэсид не мог меня чем-то удивить. Но в первое своё посещение я был поражён. Жизнь там разительно отличалась от советской.

Тем, кто занимался спортом в СССР, очень повезло. Одно дело читать об "их нравах" в наших газетах, совсем другое – увидеть всё своими глазами. Я, как говорится, "жизнь учил не по учебникам". Ездил по миру и смотрел. Когда нам говорят одно, а видишь другое, виду не подаёшь, но для себя отмечаешь: коммунизм – такой-то, а капитализм – такой-то.

- И каким же был капитализм?
- Ну, скажем, был момент, когда в нашей прессе писали, что в Нью-Йорке энергетический кризис. Мы подлетаем, а город горит как огненный шарик. Мы друг с другом шутим: "А если бы кризиса не было, как бы он горел?".

И в магазинах есть всё, чего у нас не было. Словом, политика есть политика. В неё лучше не соваться.

Поначалу нам сложно было привыкнуть. Был, скажем, случай, когда мы, 17-летние, приехали в Финляндию, и нам накрыли шведский стол. Наш руководитель говорит: там всё есть, но вы не набирайте сразу помногу, сколько хотите, столько и подходите. Но у нас-то нервы не выдерживали – всё сметали, от колбас до фруктов. В итоге половина в тарелках оставалась. Но потихонечку приспосабливались, через неделю народ привык.

- Возвращаясь к Олимпиаде-80, можно было предположить, что все обернется таким провалом?
- Предположить можно было все, что угодно. На самом деле, любой крупный турнир, будь то чемпионат мира или Олимпийские игры, по определению непредсказуем. Да, возможно, мы были главными фаворитами, но всегда есть несколько команд, которые претендуют на первое место. Задача у нас стояла одна – золотые медали, но ведь это хоккей, от неудачи никто не застрахован.

- То есть, и американцы рассматривались в числе претендентов?
- Конечно. И они, и канадцы, и чехи со шведами. К тому же американцы выступали дома. Да и вообще я придерживаюсь точки зрения, что слабых команд на Олимпиаде нет, любая может обыграть любую. Чуть-чуть расслабился, где-то недоработал – и все, результат отрицательный.

- Что Тихонов сказал в раздевалке после матча?
- Представьте себе, ничего не сказал. Пришёл только спустя некоторое время. Мы все, кажется, не понимали, что произошло, не верили в поражение. Такое бывает – некоторое время не осознаёшь и победы, и поражения. Только на награждении, когда получали серебро, поняли, что от этого уже никуда не денешься. Шокировала ли нас эта неудача? Безусловно. Каждый ушёл в себя.

- И всё-таки судьба золота решалась в матче США – Финляндия. Финны едва не принесли нам титул, лишь в третьем периоде пропустив три шайбы. Наша команда смотрела этот матч?
- Нет, мы не смотрели. Обычно никогда не смотрим. Мы должны были сами решать свою судьбу, а не полагаться на финнов. Но трагическое стечение обстоятельств: в атаке сыграли неважно, Третьяк выбил шайбу коньком, чего никогда не делал. До конца периода остаётся семь секунд, а вратарь парирует бросок таким образом – естественно, американцы второй волной подхватили шайбу и добили. Для Владика это был нетипичный момент, но один раз в жизни со всеми такое случается.

- После победы 10:3 над американцами в товарищеском матче и уверенного старта на турнире, возможно, была какая-то расслабленность?
- Расслабленность – не расслабленность, а при счете 0:1 нас подтачивало, конечно: как это мы у американцев не можем выигрывать? Раззадорились чересчур, получили вторую в свои ворота, и отыгрываться стало совсем тяжело. Да и у американцев настроение поднялось. Правда, мы столько моментов не реализовали, что хватило бы на три игры.

- То есть, основная причина все же в невезении?
- Здесь сложно найти какую-то одну причину. Нельзя назвать это недооценкой соперника, игрой спустя рукава – тоже. Да, пожалуй, просто счастье было на их стороне.

- Звание лучшего бомбардира турнира в составе сборной СССР скрасило горечь поражения?
- Разумеется, нет. Когда играешь, ты не думаешь, сколько шайб забрасываешь, очков набираешь, просто выходишь на лёд и выкладываешься. Это потом уже подсчитали, определили. Но поражение всё равно осталось поражением.

К тому же, несмотря на статус лучшего бомбардира, на следующий крупный турнир – Кубок Канады 1981 года – я уже не поехал.

- Почему?
- Владимир Киселёв, тогдашний тренер "Динамо", перестал ставить меня на игры, считал, что я действую не в полную силу, могу играть лучше. По сей день не знаю, с чего это началось, какие были подводные течения. Объявляют состав – меня в сборной нет. С этого и пошло какое-то недоверие. До 1983 года я терпел, потом попросился в другую команду. Но меня никуда не отпускали, при этом и в "Динамо" не давали играть. А мы были офицеры, уволиться из армии было практически невозможно. Пришлось идти в райсовет "Динамо" и там работать.

- Американцы не слишком героизировали эту победу? Всё-таки и два фильма сняли, и вспоминают до сих пор как едва ли не главное спортивное достижение в истории.
- Их можно понять. Вряд ли они рассчитывали на победу, особенно после того, как перед турниром мы вынесли их в одни ворота. Пропаганда, конечно, движет всем, в том плане, как событие преподнесут, как оформят.

Они выиграли, стали национальными героями. В прессе стали писать, что одни студенты играли в команде, хотя на самом деле студентов там практически не было. А преподнесли так, мол, "студенты обыграли Россию", думаю, для того, чтобы унизить.

- ИИХФ в 2008 году опубликовала список ста самых значимых событий в вековой истории хоккея, поставив на первое место как раз "Чудо на льду". Как вы оцените такой выбор?
- Не думаю, что это оправданный выбор. В любом виде спорта, и в лыжах, и в коньках постоянно происходят какие-то сенсации. Значит, в тот момент американцы в чём-то оказались сильнее. Но делать это главным событием века, не знаю…

- А вы бы какое событие назвали главным в истории хоккея?
- 1972 год. Суперсерия, естественно. Ну и, может быть, розыгрыши Кубка Канады и мира, когда сильнейшие заокеанские игроки сталкивались с лучшими европейскими, и происходили взаимообмен и развитие. В 72-м году на льду встретились два разных хоккея: комбинационный и силовой. Россия переняла североамериканский хоккей, канадцы, напротив, переключились на нашу комбинационность. И сейчас мы из-за этого очень страдаем.

- У нашей нынешней сборной есть шансы на победу?
- Шансы у всех есть. У кого желание совпадёт с отдачей, тот и выиграет. Сейчас как никогда сильны все: канадцы, американцы, шведы, финны, чехи. Правда, многие именно шведов называют фаворитами Игр, и в этом, пожалуй, есть смысл. Они играют в коллективный хоккей, когда и защитники подключаются к атакам, и нападающие действуют в обороне. У нас же чёткое разделение ролей, без импровизации, универсалов не хватает.